Кофе за ночь выпито было пять или шесть чашек, от сухарей в плете_ной сухарнице остались одни крошки. Давно прокричал петух, начинало светать. Сафонов захлопнул свою тетрадь_ и_ блаженно потягиваясь_ похрустывая сцепле_ными пальцами_ еле выговорил кривым от зевоты ртом_ «Да-а, засиделись мы...»
В этот момент что-то дрогнуло в утробе_ висевших в комнате_ больших настенных часов_ на которые он в течени_ ночи_ то и дело_ погляд_вал сквозь раскрытые двери в_ранды. В следующее мгновение_ часы издали глухой предостерегающий рокот. Сафонов покосился на них с ехидным удивлением. Раньше_ они н_ били н_ разу, а сейчас вдруг проснулись_ и_ пророкотав_ тяжело и мощно отсчитали двенадцать полновесных ударов. При этом_ стрелки на них показывали пять часов и сорок четыре минуты...
«Да, я забыл вас предупредить_ тихо и серьезно сказал Иван Дмитриевич_ эти часы настрое_ны таким образом, что бьют лишь однажды в сутки. В ту самую минуту_ когда скончалась моя жена_»
<...>
Он встал и предл_жил гостю пойти на берег, полюбоват_ся восходом. Сафонов не возражал_ и они спустились в сад_ где стоял нежный, при безветрии особенно сильный и чистый запах влажной зелени. Невидимые_ г_монили в листве птицы. Проходя мимо одной из яблонь_ Иван Дмитриевич по-хозяйски обломил на ней засохшую веточку.
Сафонов поймал себя на мысли_ что окружающий мир кажется ему менее реальным, чем оставшийся в его тетради. Там все было не так, как здесь. Там во имя любви люди признавались в преступлениях_ которых не совершали_ видели несуществующее_ и не замечали очевидного; там легенды_ умирая_ и_чезали бе_следно_ а не ссыхались, как мумии, у всех на виду; там правда еще осл_пляла своей н_готой_ и женщина о трех головах считалась явлением куда более заурядным_ нежели убийство иностранного дипломата.
